И тут в медотсек пришла Лора. Поскольку маленький сканнер тут же уловил её присутствие, он моментально доложил об этом своему начальнику и покатил Лоре навстречу, зазывая её порадоваться тому, что Лерсу наконец-то стало лучше.

- Лора? - Лерс окликнул её, в надежде, что девушка не ретируется моментально, едва увидев, что он проснулся. - Как дела? Может, посидишь тут со мной пять минут?

Он решил, что пока не станет заговаривать о из личных отношениях. Хотя твёрдо был уверен, что Лора не принимает его предложение просто потому, что влюблена в кого-то другого. При чём эта уверенность ни на какой логике не стояла. Просто Лерс так считал - и всё. Однако докучать девушке этими своими уверенностями он пока не собирался.

- Я рада, что тебе уже лучше.

В то же время, другой рукой, она стащила планшет дроида, и, устроившись на стуле, в паре шагов от кровати, попросила его еще раз вывести информацию по языку.
Все-таки она не ошиблась, УС оказался в медотсеке. А значит уже вернулся с того самого склада, где запрятана наркота. Интересно, а что еще там может быть сложено на самом видном месте, чтобы его никто не замечал? Впрочем, это не ее забота. Совсем не ее забота. Туча уже взрослый мальчик и сам может во всем разобраться, да и она ему не мамочка, к счастью.
Да и вообще, какая разница, если уже скоро все закончится?

Лора тряхнула головой, сообразила, что после инцидента в коридоре не успела вытрусить из волос всю пыль, подумала, что здесь это тоже делать не стоит и постаралась абстрагироваться – топать неизвестно куда, чтобы снова возвращаться потом, не хотелось.

- Может тебе все-таки стоит отдохнуть? – Женщина подняла голову от планшета и посмотрела на Лерса. Она не знала, кто и зачем разбуди его, или же он сам проснулся, но верила, что сон – лучшее лекарство.

Лерс сообразил, что некоторые вещи не стоит говорить даже Лоре, поэтому замолчал и некоторое время просто лежал, уставившись в потолок. Хотелось сказать что-то не о работе, а о самой Лоре. но что именно - Лерс не знал. Он уже исчерпал слова, с помощью которых можно бы было убедить Лору в необходимости соединить свою жизнь с ним. Допустим, она его не любила. Но ведь можно бы было попытаться. Говорят же, что со временем люди привыкают друг к другу и даже начинают находить в друг друге положительные стороны.

- Поскольку делами я всё равно не могу заниматься, может, поговорить о более отвлечённых вещах? - спросил он, ощущая страстное желание почесать раненое плечо, но понимая, что он во-первых, не дотянется, а во-вторых, вряд ли это улучшит положение. - Ты увлекаешься чем-нибудь? Я понимаю, что у тебя на это никогда не было времени. Но ведь ты всё равно много где была и много чего видела. Значит, могла бы выбрать для себя нечто, что бы могло тебе понравится. Вот я и спрашиваю: есть ли что-то такое, что бы тебе понравилось?

- Ты прав, у меня не было времени на увлечения.

Она на стала объяснять, что увлечения тоже своего рода привязанность, привязанности делают человека зависимым от эмоций, а эмоции – это страшная штука, так как и их помощью легче всего управлять живым существом, как запрограммированным дроидом. Истинная страсть гибельна, особенно для раба. Это даже не любовь, которую можно спрятать так глубоко внутри, что никто и никогда не догадается о ее существовании.

- Скажи честно, что именно тебя не устраивает во мне? - спросил он тихо. - Ну, или что должно быть, чтобы ты хоть подумала о вероятности проведения своей дальнейшей жизни в моём обществе? Я не знаю, как ещё спросить, но это для меня важно. И потом, - он подумал, что наверное это тоже надо сказать, раз пришло в голову. - Потом, я мог бы обеспечить тебя такой жизнью, в которой ты будешь принадлежать только себе и у тебя появится много времени и возможностей на всякие увлечения. Разве это плохо? Разве плохо иметь семью и жить на тихой, мирной планете? Хоть на Набу, или на Алдераане. Там, кстати, не хуже, чем на Набу.

Он замолчал, гадая, ответит ли она ему вообще, или снова изобретёт какую-нибудь ничего не значащую отговорку, чтобы не говорить ничего. Как же сложно было с ней разговаривать! Может быть, сложнее, чем со всеми остальными, с кем ему вообще доводилось разговаривать в жизни.

- Хорошо, да, я согласна. – Она не на секунду не прекратила своего занятие, ее голос звучал обыденно, без намека на какие-то эмоции, словно речь шла о погоде, и не более. Зато она подняла глаза и посмотрела на Лерса, и даже заставила себя искренне улыбнуться.

Совершенно неважно, что она ответит сейчас, завтра все закончится, так что любой ее нынешний поступок не будет иметь никаких последствий.
Она понимала, что поступает нечестно по отношению к Лерсу, да и к себе самой, но он просто не оставил ей выбора.
Она слишком привыкла подчиняться чужой воле и сейчас не нашла в себе силы противится и дальше.

- Лора! Я не знаю, как это тебе объяснить, но ты не права. тебе не приходило в голову, что для того, чтобы человека поняли, нужно чтобы он сам понимал две вещи: первое - что для того, чтобы тебя поняли, надо говорить, а не молчать. Молчание, конечно, красноречивая вещь. Но молчание заставляет другого человека делать свои выводы, а эти выводы далеко не всегда верны. А второе... Не знаю, как сформулировать. Но наверное, нужно хотя бы попытаться понять другого человека тоже. Я не могу понять тебя. Хочу, но не могу. Потому что как только разговор доходит до тебя самой - ты замолкаешь, а по тем нескольким словам, которые я от тебя слышал, я не в состоянии понять, что именно нужно тебе и что ты на самом деле хочешь, думаешь... Для того, чтобы тебя поняли - надо говорить, а не молчать.

Он повторил эту свою мысль, словно боялся, что Лора её просто проигнорирует. А что, собственно, она пыталась объяснить или сказать? Ничего. Несколько фраз, относящихся к чему угодно, но не отвечающих ни на один его конкретный вопрос. Эта странная девушка не была похожа на других прежде всего тем, что даже не пыталась что-то объяснить. Едва появлялась лазейка, Лора предпочитала тут же выскользнуть из разговора и предоставить собеседнику самому додумываться, что именно она хочет сказать. Это было странно, особенно если учитывать, что на месте Лоры любая другая напротив постаралась бы объяснить свои действия и поставить собеседника на свою сторону. Чего она добивается? Чтобы он плюнул и оставил всё, как есть? Неужели она действительно не может, а точнее не хочет понять, что у неё нет здесь врагов, которые хотели бы ей зла? По мнению Лерса это достаточно было показано и им, и даже Тучей, не говоря о более рядовых служащих, которым доводилось сталкиваться с Лорой.

Лерс не знал, что ему делать и был очень недалёк от того, чтобы действительно плюнуть и просто делать так, ка кон считает нужным. Лора очень сильно восставала против того, что с людьми обращаются как с рабами, не интересуясь их чувствами и мыслями. Но похоже для себя она предпочитала именно такую участь, потому что когда Лерс пытался поговорить с ней и понять, что думает и чувствует она - она тут же выстраивала вокруг себя непроницаемую стену. Называется: делайте что хотите, всё равно ничего не скажу...

Лерс вздохнул и тихо понадеялся, что всё-таки Лора перестанет отворачиваться и молчать и хоть что-то более конкретное скажет.

- Чего я хочу?.. Чтобы ответить тебе на этот вопрос, я должна сама знать на него ответ. А я не знаю. – Лора покачала головой, не отводя взгляда от крошечного пятнышка на полу.

Каждое слово давалось с трудом, словно все происходящее было сном, в котором невозможно управлять собой, своим телом, своими мыслями. Женщина закрыла глаза, но и это не помогло – множество звуков, едва различимых шумов мешали убедить себя в ирреальности ситуации.

- «Лора» - не мое настоящее имя. Я не знаю, кто я. Я не знаю, что я люблю. Я не знаю, чего я хочу...
Наверное, каждый раб мечтает стать свободным, но не всякий задумывается, что будет потом. Я не знаю, как это жить нормальной жизнью, я этого просто не помню. – Она чувствовала, как слипаются реснички, но она привыкла не давать воли слезам. – «Меня» не существует.

Конечно, это было не совсем правдой. Она знала, хранила в памяти, свое настоящее имя. Несколько лет назад ей даже удалось узнать о своей семье, но по-сути это ничего не меняло. Она так тщательно всю жизнь скрывала свои истинные чувства, эмоции, искренние порывы, что, казалось, просто разучилась их испытывать.

- Я хочу вернуться на Набу. Это единственное место, которое я могу назвать своим домом. А ведь у человека должен быть дом? – Лора вопросительно посмотрела на Лерса.

- Лора! - Он запнулся, но продолжил. - Хорошо, я буду звать тебя так просто потому, что не знаю твоего настоящего имени, а обращаться к тебе как-то надо. Лора, ответь мне честно на один вопрос. То есть, на столько честно, на сколько захочешь. Я не собираюсь с тебя ничего добиваться. Но всё-таки: какой была твоя жизнь? Я сталкивался с девушками, которые были танцовщицами у одного родианского выродка. Он бил их почти каждый день и морил голодом. И так несколько лет. А до этого они принадлежали другому человеку, который хоть и обращался с ними получше, но воспринимал как вещь, как свою собственность. Они в этом выросли. Но они прекрасно знали, чего они хотят и, став свободными, очень быстро научились не шарахаться от каждого встречного и не видеть в каждом встречном потенциального врага или мучителя. Что за жизнь должна быть у человека, чтобы он не знал, чего хочет? Хорошо, не обращай внимания. Я говорю глупости. Не мне судить о твоей жизни. - Лерс подосадовал, что не может встать, хотя сам не знал, зачем конкретно сейчас ему понадобилось вставать. Наверное, привычка во время разговора ходить по комнате. - Ты хочешь вернуться на Набу. Это хорошо. Тем более, что сейчас, когда блокада снята и торговая федерация отступила - это вполне возможно. Мне тоже хотелось бы вернуться на Алдераан. Я ненавижу Корускант, ненавижу всю эту республику... Но реально мне на Алдераане нечего делать. Так что вполне можно, как только я смогу подняться, забрать то, что я тут успел заработать и улететь на ту же Набу. Купить там дом и начать новую жизнь. Если, конечно, тебя устроит такой спутник, как я. - Он посмотрел на девушку. - Я даже не знаю, почему ты всё время так от меня шарахаешься, будто я хуже всех хозяев.

Что он хотел услышать в ответ? Зачем он читает ей нотации? Неужели ей было мало унижений в жизни?
И после всех этих слов, он все равно хочет, чтобы она была с ним... Лоре было не понять этой логики.

- Я не такая сильная, как твои знакомые, - Лора говорила тихо, едва слышно, каждое слово давалось с трудом, но молчание спровоцирует только новые обвинения. – Мне жаль, что я не тот человек, каким тебе показалась, какой ты хочешь меня видеть. – Она не отрывала взгляда от собственных ладоней, зажатых между коленками. – Ты не хуже. – Она сделала паузу и продолжила уже более уверенно. - Но почему ты хочешь оградить меня от объективных реалий мира? Я и так слишком долго смотрела на все вокруг чужими глазами. Я хочу увидеть жизнь такой, какой она есть, а не такой, какой ты хочешь мне ее показать. Не опекай меня. Просто будь рядом.

Даже очень стойкому человеку рано или поздно может надоесть стучаться в запертую дверь, не имея ни малейшей надежды на то, что однажды она откроется. А Лерс стоиком не являлся. Он - обычный человек и ему, как обычному человеку, хотелось, чтобы его тоже хоть пытались понять. Она шарахалась от одного его тона, несмотря на то, что тон как раз был самый обычный. И она почему-то видела в его словах только то, что он ей что-то навязывает, как-то её унижает, хочет "ограждать" её от каких-то таинственных "реалий мира"...

Лерс тихонько вздохнул и закрыл глаза. Ему надоело постоянно наталкиваться на такое вопиющее нежелание видеть в себе обычного человека, по-настоящему сочувствующего и желающего помочь. Если Лора этого не желает видеть - значит, и не увидит.

- Ладно, я всё понял, - сказал он, не открывая глаз. - Мы не созданы друг для друга, ты не хочешь видеть во мне ничего положительного, я для тебя какой-то тиран и деспот. Делай, что хочешь. Ты свободна, здесь никто не собирается тебя ни к чему принуждать. Иди куда хочешь, занимайся чем хочешь, смотри на "реалии мира", раз я тебе в этом мешаю. Твоё дело. Мне нужно поискать другую женщину, которая по крайней мере сможет увидеть во мне нормального человека, мужчину, которая сможет понять меня и даст понять себя. Уходи. Я сейчас не в том состоянии, чтобы мне было легко ощущать, что ты рядом. Уходи...

Поскольку он не имел возможности отвернуться, он просто повернул голову так, чтобы не видеть Лоры.

Естественно, Лоре ответили. И естественно, её родители были рады, что хоть один их ребёнок всё ещё жив. Так что в конечном итоге эта страничка истории закончилась не так уж и плохо. По крайней мере, дальнейшая жизнь Лоры и того, на сколько хорошо она будет устроена в этой жизни, зависела от её родителей, с которыми она непонятно почему не связалась раньше, когда появилась таковая возможность.
Но это ведь её дело - когда с кем связываться.

А дело Лерса было - поправляться и приступать к своим обязанностям. Вот только безуспешная попытка как-то наладить свою жизнь оставила свой отпечаток. Лерс решил, что чем связываться с женщинами, который непонятно почему будут с первого же шага, что бы ты ни делал, считать тебя своим врагом - это не для него. Лучше вообще не связываться с женщинами. Ни с какими. Так проще. И менее болезненно.